• А. И. Чернышева. Н. Н. Зедделер и А. П. Сомова-Зедделер – забытые имена русского искусства начала ХХ века. Японизм в русской графике начала ХХ века

  Японизм относится к недостаточно изученной пока что странице русского искусства ХХ века. В то же время его популярность на рубеже ХIХ–ХХ столетий совпала с необычайным расцветом русской цветной гравюры. Наряду с признанными мастерами вроде А. П. Остроумовой-Лебедевой и В. Д. Фалилеева, важный вклад в формирование этого явления внесли художники Н. Н. Зедделер и А. П. Сомова-Зедделер. Их творчество до настоящего времени не привлекало пристального внимания исследователей. Литература, в которой бы системно анализировалось их наследие, отсутствует, существуют лишь краткие упоминания в периодической печати той поры, публикации, приуроченные к выставкам 1900–1910-х годов, в которых участвовали художники. Н. Н. Зедделер и А. П. Сомова-Зедделер были хорошо известны в артистических кругах России и Европы в начале столетия. Художественное образование они получили в Мюнхене и Париже, их произведения прекрасно встраиваются в контекст искусства первых лет ХХ века и дополняют картину того времени важными штрихами. Однако в дальнейшем творчество этих мастеров не было оценено по достоинству и оказалось забыто. Необходимо отметить, что восстановление полной биографии обоих авторов крайне затруднено по ряду причин: отход от художественной практики после начала Первой мировой войны, отрывочный и скудный архивный материал, малое число дошедших до нашего времени работ, трагическая и сложная судьба как Н. Н. Зедделера, так и А. П. Сомовой-Зедделер… Таким образом, статья призвана заполнить одну из лакун в истории русского искусства ХХ века. В ней проанализированы гравюры Н. Н. Зедделера и А. П. Сомовой-Зедделер из собрания ГМИИ им. А. С. Пушкина, созданные в 1900–1910-х годах и прежде не рассматривавшиеся исследователями.

• С. Н. Андрияка. От натурного рисунка к пейзажной картине

  Изучение пейзажа в художественных учебных заведениях обычно сводится к чисто натурной работе – студенты пишут с натуры и только с натуры то, что им «предлагает» природный мотив. Поэтому современный художник как правило не умеет сочинять композиционный пейзаж, не понимает, как создается образ в пейзаже. Он привязан к натуре. Он не знает, что ради задуманного образа пейзажист может, даже обязан что-то преувеличивать, где-то изменять композицию природного мотива, его цвет, пластику, масштабы, какие-то детали убирать... Парадоксально, но абсолютно каждый зритель «узнаёт» памятные для себя места именно в тех пейзажах, которые написаны не с натуры, которые изображают не конкретный пейзажный мотив, но сочинены, очищены ото всех случайностей и ненужных мелочей (как и наши воспоминания об увиденном). И наоборот, зритель не «узнаёт» чисто натурные пейзажи. Тенгиз Абуладзе как-то сказал мне: «В настоящем образе всегда есть узнаваемость, а в конкретике ее нет». Он сформулировал то, что должен понимать каждый художник. Это не значит, что не надо делать с натуры пейзажных этюдов. Их можно и нужно делать. Но в первую очередь необходимо учиться создавать художественный образ. И ни в коем случае нельзя быть в плену у этюда. Впрочем, как и в плену у фотографии. Что происходит при работе с фотографии? Художник становится рабом копирования фотоизображения и сделать уже ничего не может. Фото берет тебя «в клещи», ты ему следуешь, и ничего не получается. Вот это страшная вещь, страшная правда.

• Д. Ю. Лисиченко-Лисица. Мастерская римской мозаики: дипломные работы студентов в 2018−2021 годах

  В Академии акварели и изящных искусств Сергея Андрияки помимо обычного для российских художественных вузов комплекса дисциплин (рисунок, живопись, композиция) студенты изучают большое количество прикладных предметов: витраж, основы ювелирного дела, римскую и флорентийскую мозаику, гончарное искусство, роспись керамики и т. д. Каждый дипломник защищает выпускную квалификационную работу (ВКР), состоящую из станковой картины и прикладной части с использованием любой из освоенных техник. С предметом «Римская мозаика» учащийся знакомится на четвертом курсе. На выполнение небольшой авторской работы отводится 95 часов. Студент делает серию эскизов по темам на выбор: портрет, натюрморт, звери, птицы, рыбы. Самый удачный эскиз переносится в размер и отрисовывается. На этом этапе продумывается структура кладки и модульность будущей мозаики. Обращаясь к данной технике, ребята нередко увлекаются ею и выбирают ее для прикладной части своего диплома. В Академии имеется просторная мозаичная мастерская с большой цветовой палитрой смальты и мрамора. Тут можно найти весь необходимый инструмент для колки: молотки, щипцы, специальную гильотину. Здесь работают как студенты, так и мастера, выполняющие более сложные художественные задачи (в некотором роде происходит наглядное обучение). Ниже представлены работы, выполненные в технике римской мозаики и являющиеся прикладной частью выпускных квалификационных работ.

• А. Р. Давлашян. О преподавании рисунка детям на примере работ Евгении Кульшенко, ученицы предпрофессионального отделения Академии акварели и изящных искусств Сергея Андрияки в 2015 – 2016 годах

  SA постоянно публикует произведения лучших учеников предпрофессионального отделения Академии. Их результаты напрямую связаны с методикой преподавания и мастерством, талантом преподавателя. В этой статье художник-педагог Алла Давлашян делится своим педагогическим опытом, методическими наработками, которые помогли талантливой трудолюбивой ученице Евгении Кульшенко создать блестящие рисунки.

Е. А. Надеждина. Иллюстрируя «Старика Хоттабыча»

Я. Э. Зеленина. «…И съкруши идолы». Из рецензии на выпускную квалификационную работу Н. А. Васильевой, руководитель – С. Н. Андрияка

Н. C. Веселова. Изучение реставрации живописи как эффективный метод развития профессионализма и творческих способностей студента художественного вуза

• О. А. Лысенко. Картинные рамы Александра Самохвалова: традиции и новаторство

  В последние годы в отечественных музеях наметились две противоречивые тенденции, связанные с изучением и экспонированием картинных рам. С одной стороны, эти произведения оказались наконец в фокусе научных интересов, появились публикации, посвященные развитию рамочного дела в России. Вместе с тем обрамление картин в музеях по-прежнему не осуществляется на основании проведенных исследований. В условиях активно развивающегося багетного рынка искусствоведы все чаще заменяют исторические рамы фабричным ширпотребом, не задумываясь ни об исторической достоверности и подлинности рам, ни о необходимости следования авторской концепции. Между тем известно, что художники различных эпох, как правило, с большим вниманием относились к выбору картинного обрамления, а некоторые сами его создавали. К последним относится и А. Н. Самохвалов. Целью данной статьи является изучение рам Самохвалова, а также привлечение внимания специалистов к проблеме авторского картинного обрамления. Рамы Самохвалова отличаются оригинальным дизайном и в значительной степени влияют на восприятие живописи. Несмотря на то что творчеству художника посвящено немало искусствоведческих трудов, никто из исследователей не уделил внимания проблеме картинного обрамления. В данной статье в научный оборот впервые вводятся чертежи и рисунки рам Самохвалова, а также созданные по ним оригинальные произведения. На основании сравнительного анализа атрибутируются рамы художника из собраний различных музеев. В результате стилистического анализа и сопоставления созданных художником рам с картинными обрамлениями XVII–XX веков выявляются традиционные и новаторские черты в работах Самохвалова. Статья освещает неизученную грань творчества художника, дает возможность по-новому увидеть его работы. Исследование позволит в дальнейшем сохранить уникальные рамы Самохвалова в музеях страны, экспонировать его произведения в соответствии с авторским замыслом.

О. А. Лысенко. Об атрибуции рамы к картине К. А. Сомова «Обнаженный юноша (Б. М. Снежковский)»

С. Н. Андрияка. Как писать дорожные этюды?

• Л. П. Тарасенко. Икона «Богоматерь Тихвинская, с клеймами сказания» из собрания исторического музея

  Статья посвящена истории бытования, уточнению литературного источника, анализу иконографической программы, композиционных особенностей и художественного своеобразия иконы «Богоматерь Тихвинская, с клеймами Сказания» последней четверти XVII века из собрания Исторического музея. Произведение оказалось в музейной коллекции благодаря глобальным изменениям в послереволюционной России, вызвавшим масштабное перемещение культурных ценностей. Икона происходит из тихвинских земель и принадлежит к малоизученной культуре русской провинции. Исследования последних лет выявили целый пласт произведений, связанных с иконописцами Тихвинского посада. Икона «Богоматерь Тихвинская, с клеймами Сказания» представляет собой яркий образец искусства тихвинских мастеров второй половины XVII века.

• Д. A. Абдуллина. Ребенок в образе или образ ребенка: отечественный детский портрет в живописи и фотографии 1850-х − начала XX века

  Стилистика детского портрета в России в 1850-х годах – начале XX века претерпела значительные изменения благодаря возникновению фотографии (светописи). Ранняя фотография начиная с 1850-х годов заимствовала композицию, выразительные средства и атрибуты у живописи. К концу столетия художники начали уделять внимание достижениям фотографии в портретном жанре, стремясь изображать детей не постановочно, но в моменты игр, занятий и отдыха, проявляя внимание к эффектам фотосъемки, в частности обрезанному и «смазанному» кадру. Многие российские художники использовали фотоэскизы, переосмысляя и пересоздавая в своих работах образ ребенка. На рубеже XIX–XX веков детский живописный портрет превратился в средство выражения «я» художника. Детская фотография, напротив, ориентировалась на конкретного ребенка, продолжая документировать этапы его развития. Технически данный вид искусства продолжал совершенствоваться, что обусловило расцвет детского фотографического портрета в последующие периоды.

• С. Г. Батырева, Д. Гантулга. Цвет и пространство в традиционной культуре ойратов Монголии и калмыков России

  Традиционная культура homo mobilis – предмет отечественных и зарубежных исследований. В центре внимания ученых – во многом оставшийся в прошлом образ жизни номадов. Это относится, в частности, к калмыкам, наследникам ойратов, пришедшим в XVII веке из Западной Монголии в степи Северного Прикаспия. Скотоводы-кочевники осваивали обширное пространство, используя традиционную форму хозяйствования. Тысячелетний опыт проходившей в постоянном движении кочевой жизни, тесных взаимосвязей с природной средой сказался не только на бытовом укладе, но и на представлениях о мироустройстве. С точки зрения номадов «срединный мир» (мир людей) существует в тесном контакте с небом и землей. Небо – основатель-творец всего сущего, источник происходящего на земле. С этой картиной мира связано диалектическое представление об обеспечивающих целостность мира, взаимоисключающих и дополняющих друг друга началах арга и билиг. Философское учение монголов арга билиг распространяется и на традиционную символику цвета, которая выражает представления о взаимосвязях мироздания и человека. Художественное воплощение религиозно-философских идей, детально развитых в мировоззрении ойратов Монголии, получило дальнейшее развитие в трансграничной культуре калмыков России; традиционная символика цвета и пространства сохраняется и преобразуется ими. Сравнительно-сопоставительный анализ художественных традиций c использованием методов истории, этнокультурологии, искусствоведения и философии позволяет выявить общее и различное в культурах ойратов Монголии и калмыков России.